Жизненная сила Галины Гольдиной
Текст: Екатерина Огнева, Дмитрий Белихов
Фото: из личного архива семьи Гольдиной и открытых источников
Серое небо, грязный просевший снег, шум машин, бесцветные встречные лица. Настроение под стать – паршивое. Накануне случилась трагедия в торговом центре «Зимняя вишня», горько и ничего не хочется делать. Но у меня сегодня интервью с Галиной Гольдиной.
Застаю ее в слезах. Только спустя два года, перечитав написанный после встречи текст, поняла, что для Галины Исааковны произошедшее в «Зимней вишне» было болью личной. В детстве она чуть не погибла в пожаре. А когда была заведующей роддомом, получила инсульт, когда он загорелся и из объятого пламенем здания спасали новорожденных.
Немногие видели Гольдину такой беззащитной, со слезами на глазах, ведь она была сильной… Даже в самой ее фамилии чувствовалась сила и мощь. Гольдина… огромная льдина… айсберг…
Ее сердце не знало устали, не давало ей покоя ни ночью, ни днем… А она не давала покоя тем, кто филонил, работал в полсилы, не был готов жертвовать личными интересами ради дела… Люди относились к ней неоднозначно. Кто-то недолюбливал, кто-то боялся. Но все уважали.
Даже в последние свои годы, уже будучи прикованной к кровати, она была в гуще событий. В ее дом постоянно шли люди. Она кому-то помогала, за кого-то боролась, бывало, и горько разочаровывалась в тех, кого профессионально вырастила, в кого верила…
Она знала, что это ее последнее интервью и, наверное, впервые рассказывала не только о работе, но и о себе. Это была ее исповедь. Мне не нужно было задавать вопросы – на одном дыхании в течение часа она говорила… Несколько раз ее душили слезы, когда вспоминала, в какой бедности жила, как в первый раз в 8-летнем возрасте попробовала конфету, как не могла пойти в первый класс, потому что нечего было надеть, как потеряла калошу в грязи. Ее голос звучит в памяти и сейчас.
По наводке Гольдиной в издание было написано много других материалов про ветеранов тюменской медицины, в том числе про ее учителя – Юрия Семовских. Денег на печать журнала не было. Долго собирали мы их с миру по нитке. Гольдина не давала мне покоя, она помогала, нервничала, обижалась, поторапливала, кричала в трубку: “Так выйдет твой журнал или нет? Я умру скоро! Я людям пообещала, что про них напишут”…
Издание, которое мы планировали выпустить в июне к профессиональному медицинскому празднику, вышло накануне дня рождения Галины Исааковны – в начале сентября. Я приехала к ней со стопкой журналов. Она по-коммунистически пожала мне руку и улыбнулась.
Через полтора месяца Галины Исааковны не стало…
поделись историей с друзьями
Оригинал текста опубликован в СМИ “Территория опережающего развития” (федеральная корпоративная газета Регионального благотворительного фонда «Ветеран нефтегазстроя» по Тюменской области), №4(12), сентябрь 2018 г.
Когда в Тугулымскую районную больницу привезли женщину с сильным кровотечением, врачей на месте не оказалось — уехали на охоту. Обезумевший от страха муж кричал на медперсонал: «Если жена умрёт – убью!» Пациентке требовалась срочная операция. «Это сделаешь ты!» — сказала старшая медсестра практикантке. «Я скальпель только на мышей в институте поднимала!» — с ужасом ответила девушка. Но отступать было некуда, и через несколько минут обе стояли в операционной. «Начинай! Теряем время!» — торопила медсестра, открывая для подстраховки учебник Брауде…
Мать пятерых детей удалось спасти. Так в 1958 году состоялось профессиональное крещение замечательного хирурга и легенды региональной медицины Галины Исааковны ГОЛЬДИНОЙ.
Наследство предков
Семья Урицких: Исаак Маркович и Сара Моисеевна с детьми – Галиной и Марком
Прав был булгаковский Воланд, утверждая, что кровь — великое дело. Незаурядный ум, целеустремлённость и сильный характер достались нашей героине от бабушек, дедушек и родителей, а жизнь, искусный огранщик, помогла этим качествам проявиться в полной мере.
Мама Галины Гольдиной, Сара Моисеевна Кохтер, родилась в Херсоне. Она рано осиротела — родители, земские врачи, заразились Сибирской язвой, спасая больных во время эпидемии. Девочку согрела под своим крылом бабушка – состоятельная дама, ставившая во главу угла образование. Она отправила Сару, обладающую хорошими музыкальными способностями, учиться в Женевскую консерваторию. Но сделать карьеру пианистки не удалось — пришли суровые тридцатые и стало не до музыки.
В 33-м году девушка вышла замуж за Исаака Марковича Урицкого. Избранник окончил Николаевский кораблестроительный институт, работал на Николаевском судостроительном заводе. Происходил он из бедной пролетарской семьи, состоявшей в родстве с М.С. Урицким, председателем Петроградской ЧК. Все Урицкие были воодушевлены идеалами равенства, братства, справедливости, преданности делу, и Исаак Маркович не был исключением. Тридцать шесть лет без единого отпуска он проработал в кораблестроении. Его трудолюбие передалось дочке Гале, родившейся 4 сентября 1936 года.
Дорогами войны
Вскоре мирную жизнь молодой семьи разрушила война. Главный инженер И.М. Урицкий с частью оборудования и коллектива николаевского завода эвакуировался в Астрахань. Вместе с Исааком Марковичем в путь отправились жена и дочь.
В городе на Волге заводчане пробыли всего четыре месяца — гитлеровцы активно наступали. Следующим пунктом дислокации стал Сталинград и производственная площадка тракторного завода им. Ф.Э. Дзержинского, в военное время выпускавшего танки для советской армии.
Через год, когда фашистские войска под командованием Паулюса пошли на Сталинград, Урицкий снова собрал заводчан, оборудование и поехал в Тюмень. Сибирский городок был выбран из-за удалённости от линии фронта и наличия небольшой судоверфи.
Семья отправилась на поезде, а Исаак Маркович сопровождал спецэшелон с оборудованием. Дорога была тяжёлой и не обошлась без происшествий. Когда Сара Моисеевна пошла в вагон, где можно было купить молоко, в сутолоке потеряла Галю. Ребёнок нашёлся только через три дня. Несложно представить, что пережила за это время несчастная мать.
Помимо Николаевского завода, в 1942 году на тюменскую судоверфь прибыли эвакуированные Киевский, Херсонский, Ленинградский и другие заводы. Из них собрали судостроительный завод № 1. Возглавил его Израиль Натанович Крысов, приехавший с херсонскими судостроителями, а главным инженером назначили И. М. Урицкого.
В годы войны Тюменский судостроительный завод (на фото) выпускал миномёты, снаряды для «Катюш» и стал единственным предприятием в стране, строившим торпедные катера. Цехом, где их собирали, руководил брат Исаака Марковича – Давид Урицкий (на фото) направленный в Тюмень ещё в 1933-м по окончании Николаевского кораблестроительного техникума.
Петушок на палочке
Тюмень 1942 года показалась прибывшим очень бедной и грязной. Семья поселилась в маленькой комнатушке на улице Кирова. В 1943 году Урицким дали квартиру в новом двухэтажном деревянном доме, возведённом пленными немцами для руководства завода на улице Даудельной.
Сразу после новоселья Исаака Марковича вызвали в Москву — талантливого корабела планировали перевести в столицу. Сара Моисеевна работала на заводе секретарём-референтом Крысова. На работе и узнала, что на Даудельной пожар. Когда прибежала за дочерью, которая в этот день осталась дома, увидела лишь обгоревшие руины. Девочка спаслась – вывели соседи, но Сара Моисеевна об этом не знала. «Галя погибла!» — пронеслось у нее в голове. У женщины случился инсульт.
Урицкому о работе в Москве пришлось забыть — врачи запретили перевозить Сару Моисеевну. После пожара обосновались в заводском доме на улице Щорса, 1. Положение семьи было бедственным. Исаак Маркович пропадал на заводе (в военное время работали по 12 часов в сутки, без выходных и отпусков), а мать Гали не поднималась с постели. Очень трудно было с продуктами. Когда на заводе открыли столовую, стало немного проще: на обед заводчанам давали суп в глиняных чашках — жидкость, приправленную мукой и несколькими галушками. Исаак Маркович носил его домой в судках, чтобы накормить супругу. Хлеб выдавали по карточкам — 500 грамм на человека в сутки.
Осенью Галя не смогла пойти в первый класс — нечего было надеть, огонь уничтожил всё нехитрое имущество семьи. Так и осталась в заводском детском саду, где была хоть какая-то еда и присмотр взрослых. Свою первую конфету — петушка на палочке — попробовала в восемь лет. Отец принёс его с завода: детям всех сотрудников выдали по такому леденцу.
В школу Галя пошла в 1945 году. На плечах девятилетней девочки, помимо учёбы, лежали заботы по хозяйству и уходу за мамой.
В 46-м Урицким дали небольшой клочок земли под огород в районе улицы Северной. На нём они посадили картошку, брюкву. Появилась возможность хоть что-то готовить дома. А в следующем году в семье случилась большая радость — Сара Моисеевна встала на ноги. Спасибо за это врачам Волпянскому, Гордееву, Карнацевичу. Вскоре жизнь порадовала ещё одним добрым событием — на свет появился Галин брат — Марк.
Дом в Тюмени по улице Щорса, 1, где жила семья Урицких, снесен в августе 2014 г.
Платья для медалисток
Училась Галя на отлично, каждый год получала грамоты, активно участвовала в общественной жизни. В седьмом классе её перевели в женскую школу № 21, где девушка возглавила комсомольскую организацию.
Дисциплина в учебном заведении была строжайшей, словно в институте благородных девиц. Директор, Мария Андреевна Тверитина, держала подчинённых и учениц в ежовых рукавицах. Девочкам запрещали носить короткие стрижки, у всех были длинные косы, а уж о таких вольностях, как накрасить губы или глаза, никто и не помышлял. В здании также располагалась музыкальная школа, которой руководили известные педагоги Ю.Л. Геллер и Т.С. Люцедарская, и все ученицы обучались музыке.
Галин путь в школу пролегал через Загородный сад. В распутицу там подстилали доски, чтобы можно было обходить лужи. Как-то девочка оступилась и утопила одну из надетых на валенки галош. Это была её единственная обувь на холодное время года. Чтобы такого не случалось впредь, новые галоши привязали к валенкам бельевыми верёвками.
В 1955 году Галя получила аттестат зрелости. Её выпуск стал самым «урожайным» на золотые медали в истории школы — их было пять, в том числе и у Галины.
На выпускной вечер «золотым» ученицам нечего было надеть. Выручила мать Сталины Щуровой, муж которой работал в обкоме партии. Она раздобыла девушкам одинаковые белые платья с цветами на подолах. Скромная одежда только подчёркивала внешнюю и внутреннюю красоту медалисток, перед которыми той далёкой весной были открыты любые дороги…
«Она будет врачом!»
Гале с детства прочили будущее великого математика. В школе любимую дисциплину преподавала жена профессора, заведовавшего кафедрой математики в педагогическом институте. С 8 класса девочка ходила к нему заниматься, была победителем всех олимпиад.
После окончания школы в сопровождении отца медалистка поехала в Свердловск – поступать в Уральский политехнический институт. Шум, гам, неразбериха, царившие в УПИ, оглушили девушку. Захотелось убежать. Она предложила отцу прогуляться. По дороге зашли в медицинский институт.
Тишина, порядок, люди, степенно шествующие в белых халатах по коридорам, приятно удивили. «Может, стать врачом?» — спросила она у отца. Тот вызвал из приёмной комиссии человека, оказавшегося доктором наук: «Вот дочка, медалистка, думает медиком стать» — «Давайте проверим, сможет ли».
Прошли в патологоанатомический музей. Мужчина протянул девушке кусок хлеба: «А ну-ка, съешь его». Молча пережёвывая горбушку, Галя стала рассматривать экспонаты. «Она будет врачом, подавайте документы», — уверенно сказал доктор наук.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШИ ГРУППЫ
Звезда факультета
Галина Гольдина (справа)
В августе 1955 года Галя приехала в Свердловск учиться. Налегке. Из вещей были лишь поношенная форма да юбка, перешитая из материной.
"
— Мы все были бедные, и, наверное, оттого очень дружные, — вспоминает Галина Исааковна. — Нас и студентов других институтов тут же отправили на целину на Алтай. Привезли на конеферму. Есть было практически нечего, и мы быстро научились доить лошадей. На следующий год я поехала уже в качестве комиссара организованного мной из студентов-медиков отряда. А правой рукой был первокурсник Володя Стародубов, позже ставший первым заместителем министра здравоохранения, академиком РАН. Путь наш лежал в Хакассию. Ехали восемь суток в вагонах для перевозки скота. По дороге произошёл несчастный случай: на станции Тайга одна студентка зазевалась, и когда поезд тронулся, не смогла запрыгнуть в вагон - упала и погибла под колёсами. Взрослых сопровождающих с нами не было. Мне, как руководителю, пришлось принимать решение, что делать в такой ситуации. Это стало страшным испытанием. Наконец, прибыли в зерносовхоз «Борец», находившийся рядом с Шушенским, где когда-то в ссылке жил Ленин. Ударно проработали два с половиной месяца. В Свердловск, как командир отряда от медицины, я привезла Красное знамя ЦК комсомола и медаль «За освоение целинных и залежных земель». Кроме того, все мы получили от совхоза по мешку зерна. Сдав свой в Свердловске, заработала первые деньги, которые отдала родителям. На них к началу второго курса мне купили первое в жизни пальто и женские наручные часики «Звезда».
На четвёртом курсе, на практике в Тугулыме, девушке впервые пришлось оперировать людей. Произошло это незапланированно — хирургическая практика начиналась только на следующий год. Но все врачи уехали на несколько дней на охоту. Когда привезли женщину, которой срочно требовалась операция, в лечебном учреждении находились лишь медсёстры, санитарки и практикантка. Тогда Галя впервые и взяла скальпель «на человека». А через шесть дней пришлось пришивать мужчине оторванный в результате несчастного случая язык. Несмотря на угрозы родственников больных, отсутствие опыта и поддержки старших врачей, Галина Гольдина справилась. Жизни людей были спасены.
По окончании экстремальной практики главврач Тугулымской больницы Ежов даже приезжал в медицинский институт, чтобы рассказать об успехах Галины. За годы учёбы девушка стала настоящей звездой. Она не только отлично училась, была комсомольским руководителем вуза, но ещё и первой пятикурсницей, принятой в партию.
К защите диплома у студентки был уже собран материал для кандидатской диссертации. Её преподаватели, знаменитые профессора А. Т. Лидский, Я. А. Кампельмахер и Ф. Р. Богданов, видели в девушке большой потенциал. После окончания с отличием вуза по специальности «Лечебное дело. Врач-хирург», Гале предложили остаться в ординатуре. Однако ей пришлось выбрать другой путь.
Жили Урицкие по-прежнему очень бедно, хоть отец и работал главным инженером завода. Зарплата руководящего звена в то время не слишком отличалась от зарплаты рабочего. Мать по состоянию здоровья не могла вносить свою лепту в семейный бюджет. Зато все свои силы она посвятила музыкальному образованию сына.
Образование там было поставлено на очень высокий уровень. О школе знали и помогали в организации учебного процесса знаменитые музыканты эпохи. Её руководитель Ю. Геллер вёл переписку с композитором Исааком Дунаевским, профессором Еленой Гнесиной, исполнителями Иваном Козловским и Леонидом Утёсовым.
С трёх лет женщина водила Марка на занятия по классу скрипки в музыкальную школу им. В. Знаменского. Четырнадцатилетнему Марку прочили большое будущее в музыкальном мире. Для продолжения учёбы парню нужно было ехать в Омск, и на его содержание требовались деньги. Тогда Галя решила оставить мысли о науке и пойти работать, чтобы помогать семье.
Спустя годы станет понятно — эта жертва была не напрасна. Российская медицина получила прекрасного врача и руководителя, а культура — талантливого скрипача и педагога, воспитавшего более 200 музыкантов, многие из которых успешно выступают в составе лучших творческих коллективов мира.
Заслуженный работник культуры России Марк Исаакович Урицкий
Тюмень — это судьба
В 1961 году Галина вернулась в Тюмень. Устроилась в больницу № 5, где трудились выпускники свердловского мединститута, хирурги С. А. Созонов, В. Н. Созонова, В. П. Созонов… Их силами и обслуживался по линии хирургии весь город. Оперировали очень много. На вызовы ездили на лошадях, машин у медиков не было.
"
— Вскоре областная больница переехала с Даудельной на Мельникайте, на сегодняшнее место, — вспоминает Галина Исааковна. — Открылась после ремонта первая больница. Созоновы ушли работать туда, а мы переехали на Даудельную и стали называться городской больницей № 3. Главным врачом была Нина Михайловна Барменкова. Хирургами работали К. Ф. Аксенова, Черемных, Н. Ф. Митряков, позже защитивший докторскую диссертацию, и мой учитель Л. В. Полуэктов, который в дальнейшем стал ректором Омского медицинского института, академиком. Я начала завотделения, а потом стала начмедом.
В 1966 году в Тюменском медицинском институте организовали первую в России кафедру онкологии. Приехали преподаватели из Свердловска. Галину Исааковну пригласили ассистентом, и ей пришлось уйти из больницы. Три года по направлению от кафедры училась в Москве у известного хирурга-онколога, академика Н. Н. Блохина. Писала кандидатскую диссертацию под руководством профессора Линденбратена. В мае должна была состояться защита, но в апреле он умер. Гольдина отказалась отдать лавры своего наставника другому научному руководителю — считала, что это было бы предательством. Вернулась в Тюмень и написала заявление об уходе с кафедры, несмотря на уговоры ректора А. А. Моисеенко остаться. Чтобы морально восстановиться, уехала в отпуск.
В это время Барменкову перевели на должность заведующей горздравотделом, а главным врачом больницы № 3 стал В. М. Донков. Он пригласил Галину Исааковну на должность начмеда. Проработала три года, всё это время много оперировала.
Дирижёр здравоохранения
В 1963 году Донков заболел и не смог работать, руководитель облздравотдела Ю. Н. Семовских назначил Галину Гольдину главным врачом больницы № 3. Юрий Николаевич, прежде чем поставить доктора на должность, всегда беседовал с ним. Доверив портфель, отвечал за нового руководителя головой: спрашивал по всей строгости, но и помогал, чем мог.
А начиналось сотрудничество дирижёра тюменского здравоохранения, как называли Семовских в области, и главврача горбольницы № 3 непросто.
Юрий Николаевич Семовских
Третья больница была очень тяжёлая. Все здания и постройки старые, площадь дворовая — 8 гектар. Кухня — в одном конце, корпус с больными — в другом. Обеды приходилось возить на лошадях. Постоянно нужно было что-то чинить — то протекала крыша, то ломалась сантехника. Денег у больницы никогда не было. Гольдиной, как главврачу, приходилось выкручиваться. Однажды, чтобы починить крышу больницы, она продала цыганам одну из лошадей.
В итоге нужда помогла стать хорошим менеджером. Галина Исааковна наладила конструктивный диалог с нефтяниками. Как-то просидела у одного крупного начальника весь день в приёмной. Вечером, когда он пошёл домой, преградила ему путь: «Так меня и не примите?» Он вздохнул и пригласил в кабинет. С тех пор стал помогать больнице. Большой вклад в развитие тюменского здравоохранения также внесли В.И. Муравленко, В.П. Курамин, В.И. Грайфер…
В 1982 году, когда достраивали хирургический корпус, Гольдину вызывал к себе Юрий Семовских. В области стали много рожать, а в арсенале имелось только три полуразрушенных роддома. Росли показатели материнской и младенческой смертности. Семовских решил отдать новое здание под родовспоможение. Галина Гольдина наотрез отказалась, ведь хирургический корпус был нужен городу ничуть не меньше — врачи оперировали в ужасных условиях.
"
— Каждый день в течение недели к 9 утра Юрий Николаевич приглашал меня в свой кабинет, — вспоминает Галина Гольдина. - Он работал, а я молча сидела рядом. И у каждого, кто заходил, спрашивал: «Заведующий здравотделом - я?» «Да», — отвечали посетители. «А вот она так не считает!» - показывал он пальцем на меня. Зачем это было нужно? Семовских мог просто издать приказ, но делать этого не стал. Он прекрасно разбирался в людях, знал мой характер и хотел, чтобы я сама приняла решение. Через месяц раздумий я согласилась.
Перестройка хирургического корпуса шла сложно. Юрий Николаевич помогал, чем мог. Например, нужны были поддоны для душевых комнат роддома, и Семовских договаривался о поставке с директором Уралмаша. Смерть отца Галины Исааковны совпала с приездом московской комиссии, которая нагрянула разбираться, почему в больнице от аппендицита умер пациент. Семовских сказал: «Принимай комиссию, а похоронами займусь я». Всё было сделано как надо.
На открытии роддома руководитель облздравотдела посадил на территории больницы дерево. Оно и сегодня там растёт.
Организатор здравоохранения
В 1983 году, через три месяца после открытия роддома на Даудельной в кабинете Г. И. Гольдиной раздался телефонный звонок. Сообщили, что новое здание горит. От этой новости у Галины Исааковны случился инсульт. После трёх месяцев восстановления она пришла к Семовских и сказала, что главным врачом работать больше не может — пятнадцать лет в этой должности истощили до предела.
Юрий Николаевич, тонко чувствующий людей и умеющий, как талантливый полководец, расставлять своих воинов на новые стратегические позиции, нашёл применение колоссальному опыту коллеги. Галину Исааковну перевели на организацию районного отдела здравоохранения Центрального округа Тюмени. Его руководству и были посвящены последующие 15 лет работы. За это время она открыла 17 лечебных учреждений в Тюмени, в том числе хоспис. Также Галина Исааковна оставалась главным внештатным онкологом Тюмени. На этой должности она начала работать ещё в больнице № 3.
Г. И. Гольдина побывала по линии ВОЗ практически во всех странах мира, имела три высших профессиональных категории: по хирургии, онкологии и организации здравоохранения, последнюю получила в Швейцарии. Она — Заслуженный врач РФ, Почётный работник здравоохранения Тюменской области, Лауреат премии В. И. Муравленко и Ю. Н. Семовских. Её единственную из представителей областного здравоохранения наградил почётной грамотой С.С. Собянин. Сейчас все эти награды находятся в социально-политическом архиве Тюменской области.
Но важнее всех регалий, званий и наград то, что Галина Исааковна воспитала целую плеяду замечательных специалистов. Среди них И. И. Кукарская, заместитель губернатора Тюменской области Н. А. Шевчик и многие другие.
Галина Исааковна всегда была в гуще событий, болела душой за региональную медицину. А в её скромную квартиру в обычной тюменской девятиэтажке — всё, что нажили с мужем за годы работы — каждый день приходили за мудрым советом и поддержкой коллеги и друзья.
***
Для самой Галины Гольдиной надёжным тылом и опорой на протяжении всей долгой, яркой и непростой жизни является семья.
"
— У меня идеальный муж, — рассказывала Галина Исааковна. — С Борисом Давыдовичем Гольдиным поженились в 1961 году. Он работал на судостроительном заводе вместе с моим отцом. Кораблестроитель, инженер, создатель военной техники, начальник специального конструкторского бюро. В силу моей чудовищной занятости, ему приходилось и на заводе успевать, и домашнее хозяйство вести. Я — не лучшая жена и мать. Но поступать иначе не могла, ведь профессиональный долг в нашей семье всегда был выше личных интересов. Наверное, в чём-то я была права, раз по моим стопам пошла дочь. Сегодня Ирина Борисовна Лахтина — известный в Тюмени офтальмолог, имеет высшую профессиональную категорию, звание ветерана Труда. У меня есть внук Михаил, который работает нефтяником в Сургуте и правнук Саша.
Глубокое погружение в профессию никогда не мешало всестороннему развитию нашей героини. С ней можно было часами разговаривать о чём угодно: политике, науке, искусстве… Влюблена в классическую музыку, литературу, театр. Объездила весь мир, но осталась верна Тюмени и Санкт-Петербургу, в которых есть улицы, названные в честь её знаменитого родственника — революционера Урицкого.
Кровь — действительно великое дело, главная движущая жизненная сила. Галина Исааковна Гольдина всегда стояла за идею, была выше материального. Являясь крупным руководителем, имея в друзьях министров и нефтяных генералов, ничего не нажила. Зато богата душой, тверда в убеждениях, тем и сильна.
Читать еще
